Лет 20 назад, на заре perestroyka $ glasnost я и приятель мой, при семьях, пошли смотреть новаторскую постановку "Руслана и Людмилы". Сели в первом ряду. Занавес поднялся. На сцене ("Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой") появилось следующее: лес, речка, шалаш, пень, на пне - тетрадка, за пнём - летописец, с пером, думою на лице с бородкой, голова опёрта о руку. Приятель мой отработал немедля. Он, негромко но вразумительно, спросил:

- А где же Троцкий?

Сначала лёг первый ряд. Затем пошло назад и стали ложится прочие. В то время все были неплохо политграмотны; теоретически, Троцкого в Разливе не было, но коннотации сомнений не вызывали. После пятиминутного ржания занавес опустили. Затем снова подняли. Открылась та же сцена. Зал лёг опять. На третьей или четвёртой попытке всё-же начать спектакль, со сцены реготал уже и летописец.

Пьесу начали со свадьбы. Преданья старины глубокой опустили.